Пип Иван 2011. Ночевка и спуск.
Mar. 17th, 2011 11:34 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
tim_tallerВторая часть рассказа о нашем восхождении на Пип Иван. Суровая ночевка в обсерватории и не менее веселый спуск с хребта в село Шибене через озеро Маричейка.
Собственно виновник всей катавасии – «Белый Слон»
Начало
В самой обсерватории мы разбивать лагерь не стали, ограничившись только небольшой экскурсией по зданию. Разместились же в одноэтажной пристройке которая когда-то была котельной. Наши хоромы представляли собой две небольшие комнатки соединенные с основным корпусом узким коридором. Ближайшая к выходу комнатка была объявлена курилкой, а в другой планировалось ставить палатки.
"Спальня" была небольшой - в ней как раз помещались четыре палатки в которых с комфортом расположились все двенадцать участников. Одновременно все палатки ставить смысла не было так как часть помещения поначалу использовали как кухню. К тому времени как мы добрались до обсерватории наша штурмовая группа уже замуровала кирпичами из спрессованного снега оба окна. Когда я пошел прогуляться по обсерватории то встретил там группу собирающуюся спускаться. Они сказали, что оставят немного еды и газовый баллон у себя в комнате и предлагали зайти и забрать все это. Через некоторое время я пришел на место их лагеря и обнаружил обещанный баллон, замерзшую банку консервированных бобов и большой кусок полиэтиленовой пленки. Спасибо добрым людям, нам это пригодилось.
Мой рюкзак еще только слегка притрусило снежном, утром его пришлось откапывать.
Полиэтиленом мы дополнительно утеплили окно с подветренной стороны. Законопатили им проем подперев его треккинговыми палками и снегоступами. На первое время этого хватило, но когда ночью ветер усилился это дополнительное заграждение его не остановило. Для утепления, дверной проем закрыли импровизированной шторой из мусорных мешков склеенных скотчем. Все это дало результат и если вечером за бортом было -20 и сильный ветер у нас было немного теплее и практически без сквозняка.
Собственно это самое законопаченное окно.
Еду готовили в котле поставленном на две горелки сразу, для ускорения процесса. Естественно мы не были бы собой не устроив в обсерватории праздник в честь успешного восхождения. Это же круче чем новый год и день рождения вместе взятые – такое далеко не каждый год случается. В нашем случае - раз в три года! На это раз разбавленный спирт ложками не ели, а высыпали его в себя прямо из горла. Пили не много, но было много теплых слов и красивых тостов. В общем очень душевно, дружно и уютно.
Когда я достал свой фотоаппарат, чтоб немного поснимать наш вечерний лагерь, тот отказался работать. Он оправдывался севшей батареей, да в придачу еще на объективе оседал конденсат. Было понятно, что фотоаппарату просто холодно. Мой фот такой же разгильдяй как и я, он никогда не отказывался снимать, даже в предыдущих карпатских восхождениях. Не смотря на метель и любой мороз. Но тут, в месте где мы должны были ночевать, он впервые замерз. «Скверный знак» - подумал я, пряча аккумулятор в карман штанов, а фотоаппарат за пазуху. Через минут десять техника отогрелась и можно было спокойно фотографировать.
За спиной Глюка второе окно нашей комнаты.
Одна из палаток.
Кстати, такая же беда, как и с аккумулятором фотоаппарата, случилось и с батарейкой фонарика. Пока я ее не отогрел, фонарь не заработал.
Хоть как ни хотелось лезть в палатку, но пришло время укладываться спать. Мы с Пеппи решили спать в сшивке. Для этого сшили наши два зимних спальника, а мой летний не застегивая бросили сверху. Сказать, что ночью было холодно – ничего не сказать. Хотя это ничего не значит, мерзнуть во сне я умею и летом. Я постоянно ворочался в попытке лечь поудобнее так как даже под пенкой лежалый снег (который к утру превратился в лед) казался твердым как бетон. Мне даже показалось, что я не спал вовсе, но утром я вспомнил кусок сна и понял, что не все так грустно.
Ночью в палатке шел снег - это конденсат скапливался на тенте, а замерзнув опадал мелкими хлопьями. Пеппи залезла в спальник с головой решив, что тепло важнее кислорода и перешла к анаэробном способу жизни. Я же спал высунув голову из спальника от чего было немного некомфортно носу. Уже утром обнаружил, что лежу несколько по диагонали и рискую щекой примерзнуть к тенту.
Наверное, впервые в жизни обрадовался будильнику который прозвенел в семь с небольшим. Обычно я большой любитель поваляться утром в постели/спальнике, но здесь звонок означал, что можно выползать из спального мешка и попробовать согреться движением.
Первым из палатки выполз не то Глюк, не то Ден. Он принялся обуваться, что получилось у него не сразу. Из пространной и бранной тирады можно было сделать вывод, что его ботинки ночью замерзли не сохранив при этом форму ног и сейчас он пытается как-то в них втиснуться.
Со временем эта процедура предстояла и мне. На ощупь ботинки походили на два ледяных кирпича. По сути они ими и являлись. Вся влага которая была в них замерзла, они полностью потеряли эластичность, даже шнурки. Ботинками с успехом можно было колоть орехи и, в случае необходимости, применять как средства самообороны. Вытрусив изнутри снег, я принялся за правый ботинок который застыл в нормальном положении, ногу в него можно было со скрипом, но без особых усилий, затолкать. А вот с левым возникли проблемы, он замерз слегка сплющенным и нога в него не пролазила. Разогнуть его было трудно, к тому же казалось, что он может просто сломаться. Так же как сломался шнурок правого при попытке его завязать. Пришлось вбивать в ботинок ногу прыжками. С энного раза получилось.
Вполне логично и прогнозируемо, что в таких ботинках было несколько неудобно и холодно. Не зашнуровывая (толку шнуровать один) я направился в курилку. Тут можно было походить пытаясь согреться.
То что можно, или даже нужно, было засунуть обувь в пакет и сунуть с собой в спальник, я знал. Но и без двух ледышек я с трудом согрелся в спальнике – это раз. А, во-вторых, если бы они таки оттаяли и намочили спальник было бы совсем грустно. На морозе, блин, в мокром спальнике.
К слову про мороз. Вчера, поднявшись к обсерватории, нам показалось, что погода испортилась и видимость слабая. Но в это утро я понял, что фотографировать Слона нужно было вчера. За ночь поднялся ветер, он уже не выл, а ревел за стеной. Метель снизила видимость до минимума.
В коридоре ветер спиралью нес снег и со свистом выбрасывал его через окно курилки. Вентиляция была просто великолепной.
Да и бычки можно было выкидывать не целясь. Ветер жадно подхватывал их и с разбойничьим свистом уносил через окно в белую мглу. В комнате тоже был непорядок. Ветер таки нашел себе дорогу сквозь окно и засыпал снегом рюкзаки лежавшие возле палатки.
Когда ботинки начали немного оттаивать, я выломал из них остатки шнурков и заменил их шнурками из кед (в рюкзаке они еще не совсем потеряли эластичность). Вот и пригодились они на хребте.
Вышел с утра по фотографировать. Отошел от обсерватории, чтоб она полностью в влезла кадр, и удивился не обнаружив на прежнем месте каменного забора, который еще вчера на пол метра торчал из снега. Да и самого Слона видно было смутно.
Если б не серая стена, не залепленная снегом, найти обратную дорогу было бы проблематично.
Лагерь просыпался постепенно, поэтому уже бодрствующим не оставалось ничего другого как греться движением. Толком расходиться можно было только в курилке. Иногда движение в нем напоминало броуновское, а иногда мы цепочкой ходили по кругу. В такие моменты мы напоминали зэков на прогулке. Курили редкие оставшиеся сигареты передавая их друг другу и разворачивались все вместе по команде: «кругом!».
- На свободу с чистой совестью, - с такими словами мы выходили из курилки.
От плотного завтрака мы решили отказаться ограничившись только чаем и фастфудом в виде сладостей и прочей мелочи. Так же нагрели намного воды для термосов собрались и отправились в путь.
Паук готовиться к выходув открытый космос наружу.
Как раз когда выходили ветер заревел и завертел снег с особой силой.
Кадр сделан практически в упор. Кто-то из наших, то ли Галка, то ли Толстый, а может и оба сразу, покидают обсерваторию. В общем на хребте в это время царил сущий ад, ветер перехватывал дыхание и буквально сшибал с ног.
Коридор возле выхода был прилично завален снегом из-за чего идти по нему можно было только сильно пригнувшись. Учитывая рюкзаки за плечами, это было не очень удобно и задерживало выход.
Пока народ постепенно выходил из обсерватории я пошел еще немного поснимать Белого Слона. Между следующими двумя кадрами разница всего несколько секунд:
Погода тут меняется в считанные мгновения и нужно быть предельно внимательным, чтоб не потеряться.
Мы двинулись в сторону Маричейки плотной цепочкой и остановились ненадолго в зоне видимости обсерватории чтоб сориентироваться. Воспользовавшись моментом решил напоследок поснимать Слона, кадры вышли очень хреновые.
К тому же развернувшись не сразу увидел участников которые успели сделать всего несколько шагов. Пришлось кричать и свистеть им вдогонку, чтоб не остаться одному. После этого стал внимательнее следить за народом, том более, что я был в группе замыкающим.
Тут стоит отметить организованную работу команды. Мы, впервые за поход, шли группой в двенадцать человек. В такой метели я редко когда видел больше трех-четырех впередиидущих, но тем не менее мы никогда не теряли контакта с «головой» группы. Если кто-то падал, и «хвосту» требовалось время чтоб помочь ему подняться, свистом и криками по цепочке тут же оповещалась «голова» и все ждали. Точно так же, по команде: «все», мы начинали движение. Не смотря на то, что на ураганном ветру стоять и ждать было очень не комфортно, никто не рвался вперед и не поторапливал отстающих.
Приятно было видеть слаженность и понимание в работе команды.
Этот очередная остановка, чтоб сориентироваться.
Вообще идти по хребту было не то чтоб физически тяжело, но очень неприятно. Снегоступы я в очередной раз не одел, но под ногами был твердый фирн и они были не нужны. Здорово мешал боковой ветер. Он дул с левой стороны, практически под прямым углом с неимоверной силой. Когда справа появлялся намек на крутой склон приходилось быть вдвойне осторожным, так как рюкзак, с прикрученными снаружи пенкой и снегоступами, ощутимо парусил. Особенно это чувствовалось при резких порывах ветра.
Ветер был сильный и холодный, он продувал голову, казалось, до самого мозга, не смотря на шапку и балаклаву. Отдельно стоит остановиться на лыжных очках. Толку от них не было никакого ни на хребте ни на подъеме. Я закрепил их на голове поверх шапки, чтоб ее часом не сдуло и так проносил практически все время. Иного применения им было не найти. При сильном ветре приходилось закрывать балаклавой лицо по максимуму, но при таком раскладе очки, от дыхания, очень быстро запотевали изнутри. Но не на долго, так как практически сразу конденсат превращался в лёд. Итого: сантиметр снега снаружи плюс сантиметр льда внутри равно – нулевая видимость. Без какой либо защиты глаз, на ресницах начинал намерзать лед и глаза буквально слипались. Так же сталактиты сосулек намерзали на бровях. Выглядело это довольно забавно.
Ниже на склоне погода чуть-чуть прояснилась и показались некоторые впередиидущие. Как и все хорошее, зверский ветер тоже прекратился. Ну то есть это он для нас прекратился поскольку мы сбросились с хребта до уровня леса и спрятались от него за склоном.
Первый спокойный привал после прощания с Белым Слоном. На хребте мы пробыли час, а может и два. Время там тянулось очень долго.
Ден еще не успел оттаять.
После привала двинули дальше. Впереди четко виднелась свежая тропа. Но через метров триста она обрывалась так же внезапно как и началась. Формик решил сходить на разведку, свернул с тропы и пошел по склону. Мы в это время гадали какой глубинны тут снег и почему так внезапно прервалась тропа? Судя по верхушкам сосен, едва торчащим из сугробов, глубина снежного покрова была значительной. Тропа же обрывалась на прямом участке, было не похоже чтоб ее продолжение замело снегом. Казалось будто какая-то группа туристов тут походила туда-сюда и внезапно испарилась. А может и осталась тут же?
- Да, не хотелось бы тут кого-то найти, - Пеппи указала на высокие сугробы.
- Еще больше не хотелось бы тут кого-то потерять, - ответил ей Паук.
В это время из разведки вернулся Формик. Снегу на нем было больше чем обычно.
- По самые уши без снегоступов провалился. Нет там тропы.
Мы продолжили путь траверсом и через некоторое время нашли тропку уже в лесу.
Дальше идти стало вовсе комфортно. Хоть фирн и сменился настом, а потом и вовсе рыхлым снегом. Снегоступы я одевать все равно не стал, памятуя о том как тяжко было с ними в начале подъема. Так как я шел последним, мне досталась уже прилично протоптанная тропа и я особо не проваливался. Хотя тем кто тропил на склоне в глубоком снегу снегоступы бы не помешали. Я же только один раз провалился по пояс, относительно тропы, и, соответственно по плечи относительно уровня снега.
Еще один привал устроили в лесу. Тут погода нас вообще побаловала: светило солнце и совсем не было ветра. Ледниковый период закончился.
Можно было дурачиться…
…и валяться в снегу.
За деревянной беседкой не поле, а озеро Маричейка.
Мы ночевали в новенькой колыбе на ближайшей полоныне. Никого кроме нас том не было, она была полностью в нашем распоряжении. Вечером, практически дождавшись полуночи, а с ним и наступления восьмого марта, поздравили наших девушек и повалились спать. Спалось, в отапливаемой комнате, великолепно.
Утром нас разбудило солнышко.
Внутренности нашей нарядной калыбы:
Инструменты.
«Кран».
Все не уместились на три кровати и поэтому пришлось поставить палатку.
Котел со снегом для добывания воды. Колет сделан из медных пластин. Ходят слухи, что такие медные котлы сделаны из старой кровли обсерватории.
Вид с крыльца.
Машка дурачиться, демонстрируя возможности тандема: кошки + ледоруб.
Перед уходом мы прибрались и кухня улыбнулась нам лучиком солнца в окне.
Групповой кадр:
Слева на право стоят:![[livejournal.com profile]](https://www.dreamwidth.org/img/external/lj-userinfo.gif)
erish_sark, Галка, speleoden, barbarosso, partisan83, pauk_ne, tolstyj99, Глюк, Формик.
Сидят: я, Машка,zhiv0tn0e.
После этого мы уже практически на расслабоне спустились в село Шибене откуда, транзитом через столицу гуцулов Верховину, и Ивано-Франковск, направились домой.
Единственное ЧП произошедшее в этот день это то, что Машка ползая по стене калыбы в кошках спрыгнув немного подвернула себе ногу.
А так же безвременно почили мои ботинки. Просушив их над печкой я утром обнаружил, что холод влага и мороз им не почем, а тепло и сухость их просто убили. Правая подошва отклеилась чуть меньше чем полностью. Ботинок ехидно корчил мне рожи дразня, как языком, стелькой. Я обмотал его скотчем и шнурком, для спуска этого хватило, а дальше я шлепал так.
Собственно, процесс кормежки ботинка.
Вместо итогов хотелось бы поблагодарить всех принимавших участие в восхождении. С любым из вас я бы не побоялся идти в разведку. С такими друзьями и отдохнуть можно и в беду попасть не страшно. Горы действительно отлично показывают кто есть кто.
Все мои фотографии с поездки ТУТ
Читателям хочу пожелать беречь себя и советую правильно выбирать того с кем идешь в горы!
Собственно виновник всей катавасии – «Белый Слон»
Начало
В самой обсерватории мы разбивать лагерь не стали, ограничившись только небольшой экскурсией по зданию. Разместились же в одноэтажной пристройке которая когда-то была котельной. Наши хоромы представляли собой две небольшие комнатки соединенные с основным корпусом узким коридором. Ближайшая к выходу комнатка была объявлена курилкой, а в другой планировалось ставить палатки.
"Спальня" была небольшой - в ней как раз помещались четыре палатки в которых с комфортом расположились все двенадцать участников. Одновременно все палатки ставить смысла не было так как часть помещения поначалу использовали как кухню. К тому времени как мы добрались до обсерватории наша штурмовая группа уже замуровала кирпичами из спрессованного снега оба окна. Когда я пошел прогуляться по обсерватории то встретил там группу собирающуюся спускаться. Они сказали, что оставят немного еды и газовый баллон у себя в комнате и предлагали зайти и забрать все это. Через некоторое время я пришел на место их лагеря и обнаружил обещанный баллон, замерзшую банку консервированных бобов и большой кусок полиэтиленовой пленки. Спасибо добрым людям, нам это пригодилось.
Мой рюкзак еще только слегка притрусило снежном, утром его пришлось откапывать.
Полиэтиленом мы дополнительно утеплили окно с подветренной стороны. Законопатили им проем подперев его треккинговыми палками и снегоступами. На первое время этого хватило, но когда ночью ветер усилился это дополнительное заграждение его не остановило. Для утепления, дверной проем закрыли импровизированной шторой из мусорных мешков склеенных скотчем. Все это дало результат и если вечером за бортом было -20 и сильный ветер у нас было немного теплее и практически без сквозняка.
Собственно это самое законопаченное окно.
Еду готовили в котле поставленном на две горелки сразу, для ускорения процесса. Естественно мы не были бы собой не устроив в обсерватории праздник в честь успешного восхождения. Это же круче чем новый год и день рождения вместе взятые – такое далеко не каждый год случается. В нашем случае - раз в три года! На это раз разбавленный спирт ложками не ели, а высыпали его в себя прямо из горла. Пили не много, но было много теплых слов и красивых тостов. В общем очень душевно, дружно и уютно.
Когда я достал свой фотоаппарат, чтоб немного поснимать наш вечерний лагерь, тот отказался работать. Он оправдывался севшей батареей, да в придачу еще на объективе оседал конденсат. Было понятно, что фотоаппарату просто холодно. Мой фот такой же разгильдяй как и я, он никогда не отказывался снимать, даже в предыдущих карпатских восхождениях. Не смотря на метель и любой мороз. Но тут, в месте где мы должны были ночевать, он впервые замерз. «Скверный знак» - подумал я, пряча аккумулятор в карман штанов, а фотоаппарат за пазуху. Через минут десять техника отогрелась и можно было спокойно фотографировать.
За спиной Глюка второе окно нашей комнаты.
Одна из палаток.
Кстати, такая же беда, как и с аккумулятором фотоаппарата, случилось и с батарейкой фонарика. Пока я ее не отогрел, фонарь не заработал.
Хоть как ни хотелось лезть в палатку, но пришло время укладываться спать. Мы с Пеппи решили спать в сшивке. Для этого сшили наши два зимних спальника, а мой летний не застегивая бросили сверху. Сказать, что ночью было холодно – ничего не сказать. Хотя это ничего не значит, мерзнуть во сне я умею и летом. Я постоянно ворочался в попытке лечь поудобнее так как даже под пенкой лежалый снег (который к утру превратился в лед) казался твердым как бетон. Мне даже показалось, что я не спал вовсе, но утром я вспомнил кусок сна и понял, что не все так грустно.
Ночью в палатке шел снег - это конденсат скапливался на тенте, а замерзнув опадал мелкими хлопьями. Пеппи залезла в спальник с головой решив, что тепло важнее кислорода и перешла к анаэробном способу жизни. Я же спал высунув голову из спальника от чего было немного некомфортно носу. Уже утром обнаружил, что лежу несколько по диагонали и рискую щекой примерзнуть к тенту.
Наверное, впервые в жизни обрадовался будильнику который прозвенел в семь с небольшим. Обычно я большой любитель поваляться утром в постели/спальнике, но здесь звонок означал, что можно выползать из спального мешка и попробовать согреться движением.
Первым из палатки выполз не то Глюк, не то Ден. Он принялся обуваться, что получилось у него не сразу. Из пространной и бранной тирады можно было сделать вывод, что его ботинки ночью замерзли не сохранив при этом форму ног и сейчас он пытается как-то в них втиснуться.
Со временем эта процедура предстояла и мне. На ощупь ботинки походили на два ледяных кирпича. По сути они ими и являлись. Вся влага которая была в них замерзла, они полностью потеряли эластичность, даже шнурки. Ботинками с успехом можно было колоть орехи и, в случае необходимости, применять как средства самообороны. Вытрусив изнутри снег, я принялся за правый ботинок который застыл в нормальном положении, ногу в него можно было со скрипом, но без особых усилий, затолкать. А вот с левым возникли проблемы, он замерз слегка сплющенным и нога в него не пролазила. Разогнуть его было трудно, к тому же казалось, что он может просто сломаться. Так же как сломался шнурок правого при попытке его завязать. Пришлось вбивать в ботинок ногу прыжками. С энного раза получилось.
Вполне логично и прогнозируемо, что в таких ботинках было несколько неудобно и холодно. Не зашнуровывая (толку шнуровать один) я направился в курилку. Тут можно было походить пытаясь согреться.
То что можно, или даже нужно, было засунуть обувь в пакет и сунуть с собой в спальник, я знал. Но и без двух ледышек я с трудом согрелся в спальнике – это раз. А, во-вторых, если бы они таки оттаяли и намочили спальник было бы совсем грустно. На морозе, блин, в мокром спальнике.
К слову про мороз. Вчера, поднявшись к обсерватории, нам показалось, что погода испортилась и видимость слабая. Но в это утро я понял, что фотографировать Слона нужно было вчера. За ночь поднялся ветер, он уже не выл, а ревел за стеной. Метель снизила видимость до минимума.
В коридоре ветер спиралью нес снег и со свистом выбрасывал его через окно курилки. Вентиляция была просто великолепной.
Да и бычки можно было выкидывать не целясь. Ветер жадно подхватывал их и с разбойничьим свистом уносил через окно в белую мглу. В комнате тоже был непорядок. Ветер таки нашел себе дорогу сквозь окно и засыпал снегом рюкзаки лежавшие возле палатки.
Когда ботинки начали немного оттаивать, я выломал из них остатки шнурков и заменил их шнурками из кед (в рюкзаке они еще не совсем потеряли эластичность). Вот и пригодились они на хребте.
Вышел с утра по фотографировать. Отошел от обсерватории, чтоб она полностью в влезла кадр, и удивился не обнаружив на прежнем месте каменного забора, который еще вчера на пол метра торчал из снега. Да и самого Слона видно было смутно.
Если б не серая стена, не залепленная снегом, найти обратную дорогу было бы проблематично.
Лагерь просыпался постепенно, поэтому уже бодрствующим не оставалось ничего другого как греться движением. Толком расходиться можно было только в курилке. Иногда движение в нем напоминало броуновское, а иногда мы цепочкой ходили по кругу. В такие моменты мы напоминали зэков на прогулке. Курили редкие оставшиеся сигареты передавая их друг другу и разворачивались все вместе по команде: «кругом!».
- На свободу с чистой совестью, - с такими словами мы выходили из курилки.
От плотного завтрака мы решили отказаться ограничившись только чаем и фастфудом в виде сладостей и прочей мелочи. Так же нагрели намного воды для термосов собрались и отправились в путь.
Паук готовиться к выходу
Как раз когда выходили ветер заревел и завертел снег с особой силой.
Кадр сделан практически в упор. Кто-то из наших, то ли Галка, то ли Толстый, а может и оба сразу, покидают обсерваторию. В общем на хребте в это время царил сущий ад, ветер перехватывал дыхание и буквально сшибал с ног.
Коридор возле выхода был прилично завален снегом из-за чего идти по нему можно было только сильно пригнувшись. Учитывая рюкзаки за плечами, это было не очень удобно и задерживало выход.
Пока народ постепенно выходил из обсерватории я пошел еще немного поснимать Белого Слона. Между следующими двумя кадрами разница всего несколько секунд:
Погода тут меняется в считанные мгновения и нужно быть предельно внимательным, чтоб не потеряться.
Мы двинулись в сторону Маричейки плотной цепочкой и остановились ненадолго в зоне видимости обсерватории чтоб сориентироваться. Воспользовавшись моментом решил напоследок поснимать Слона, кадры вышли очень хреновые.
К тому же развернувшись не сразу увидел участников которые успели сделать всего несколько шагов. Пришлось кричать и свистеть им вдогонку, чтоб не остаться одному. После этого стал внимательнее следить за народом, том более, что я был в группе замыкающим.
Тут стоит отметить организованную работу команды. Мы, впервые за поход, шли группой в двенадцать человек. В такой метели я редко когда видел больше трех-четырех впередиидущих, но тем не менее мы никогда не теряли контакта с «головой» группы. Если кто-то падал, и «хвосту» требовалось время чтоб помочь ему подняться, свистом и криками по цепочке тут же оповещалась «голова» и все ждали. Точно так же, по команде: «все», мы начинали движение. Не смотря на то, что на ураганном ветру стоять и ждать было очень не комфортно, никто не рвался вперед и не поторапливал отстающих.
Приятно было видеть слаженность и понимание в работе команды.
Этот очередная остановка, чтоб сориентироваться.
Вообще идти по хребту было не то чтоб физически тяжело, но очень неприятно. Снегоступы я в очередной раз не одел, но под ногами был твердый фирн и они были не нужны. Здорово мешал боковой ветер. Он дул с левой стороны, практически под прямым углом с неимоверной силой. Когда справа появлялся намек на крутой склон приходилось быть вдвойне осторожным, так как рюкзак, с прикрученными снаружи пенкой и снегоступами, ощутимо парусил. Особенно это чувствовалось при резких порывах ветра.
Ветер был сильный и холодный, он продувал голову, казалось, до самого мозга, не смотря на шапку и балаклаву. Отдельно стоит остановиться на лыжных очках. Толку от них не было никакого ни на хребте ни на подъеме. Я закрепил их на голове поверх шапки, чтоб ее часом не сдуло и так проносил практически все время. Иного применения им было не найти. При сильном ветре приходилось закрывать балаклавой лицо по максимуму, но при таком раскладе очки, от дыхания, очень быстро запотевали изнутри. Но не на долго, так как практически сразу конденсат превращался в лёд. Итого: сантиметр снега снаружи плюс сантиметр льда внутри равно – нулевая видимость. Без какой либо защиты глаз, на ресницах начинал намерзать лед и глаза буквально слипались. Так же сталактиты сосулек намерзали на бровях. Выглядело это довольно забавно.
Ниже на склоне погода чуть-чуть прояснилась и показались некоторые впередиидущие. Как и все хорошее, зверский ветер тоже прекратился. Ну то есть это он для нас прекратился поскольку мы сбросились с хребта до уровня леса и спрятались от него за склоном.
Первый спокойный привал после прощания с Белым Слоном. На хребте мы пробыли час, а может и два. Время там тянулось очень долго.
Ден еще не успел оттаять.
После привала двинули дальше. Впереди четко виднелась свежая тропа. Но через метров триста она обрывалась так же внезапно как и началась. Формик решил сходить на разведку, свернул с тропы и пошел по склону. Мы в это время гадали какой глубинны тут снег и почему так внезапно прервалась тропа? Судя по верхушкам сосен, едва торчащим из сугробов, глубина снежного покрова была значительной. Тропа же обрывалась на прямом участке, было не похоже чтоб ее продолжение замело снегом. Казалось будто какая-то группа туристов тут походила туда-сюда и внезапно испарилась. А может и осталась тут же?
- Да, не хотелось бы тут кого-то найти, - Пеппи указала на высокие сугробы.
- Еще больше не хотелось бы тут кого-то потерять, - ответил ей Паук.
В это время из разведки вернулся Формик. Снегу на нем было больше чем обычно.
- По самые уши без снегоступов провалился. Нет там тропы.
Мы продолжили путь траверсом и через некоторое время нашли тропку уже в лесу.
Дальше идти стало вовсе комфортно. Хоть фирн и сменился настом, а потом и вовсе рыхлым снегом. Снегоступы я одевать все равно не стал, памятуя о том как тяжко было с ними в начале подъема. Так как я шел последним, мне досталась уже прилично протоптанная тропа и я особо не проваливался. Хотя тем кто тропил на склоне в глубоком снегу снегоступы бы не помешали. Я же только один раз провалился по пояс, относительно тропы, и, соответственно по плечи относительно уровня снега.
Еще один привал устроили в лесу. Тут погода нас вообще побаловала: светило солнце и совсем не было ветра. Ледниковый период закончился.
Можно было дурачиться…
…и валяться в снегу.
За деревянной беседкой не поле, а озеро Маричейка.
Мы ночевали в новенькой колыбе на ближайшей полоныне. Никого кроме нас том не было, она была полностью в нашем распоряжении. Вечером, практически дождавшись полуночи, а с ним и наступления восьмого марта, поздравили наших девушек и повалились спать. Спалось, в отапливаемой комнате, великолепно.
Утром нас разбудило солнышко.
Внутренности нашей нарядной калыбы:
Инструменты.
«Кран».
Все не уместились на три кровати и поэтому пришлось поставить палатку.
Котел со снегом для добывания воды. Колет сделан из медных пластин. Ходят слухи, что такие медные котлы сделаны из старой кровли обсерватории.
Вид с крыльца.
Машка дурачиться, демонстрируя возможности тандема: кошки + ледоруб.
Перед уходом мы прибрались и кухня улыбнулась нам лучиком солнца в окне.
Групповой кадр:
Слева на право стоят:
erish_sark, Галка, speleoden, barbarosso, partisan83, pauk_ne, tolstyj99, Глюк, Формик.Сидят: я, Машка,
zhiv0tn0e.После этого мы уже практически на расслабоне спустились в село Шибене откуда, транзитом через столицу гуцулов Верховину, и Ивано-Франковск, направились домой.
Единственное ЧП произошедшее в этот день это то, что Машка ползая по стене калыбы в кошках спрыгнув немного подвернула себе ногу.
А так же безвременно почили мои ботинки. Просушив их над печкой я утром обнаружил, что холод влага и мороз им не почем, а тепло и сухость их просто убили. Правая подошва отклеилась чуть меньше чем полностью. Ботинок ехидно корчил мне рожи дразня, как языком, стелькой. Я обмотал его скотчем и шнурком, для спуска этого хватило, а дальше я шлепал так.
Собственно, процесс кормежки ботинка.
Вместо итогов хотелось бы поблагодарить всех принимавших участие в восхождении. С любым из вас я бы не побоялся идти в разведку. С такими друзьями и отдохнуть можно и в беду попасть не страшно. Горы действительно отлично показывают кто есть кто.
Все мои фотографии с поездки ТУТ
Читателям хочу пожелать беречь себя и советую правильно выбирать того с кем идешь в горы!
